Гераклит жалеет каждую секундочку, уходящую в никуда.
Больше всего это похоже на то, как течет вода.
Вот только была какая-то штучечка, а теперь ее нет.
Но ни с чем не сравнится утрата собачки, попавшей в новой квартире под только что выложенный паркет*.
И в заключенье какая-то падла
Скрывается в темной глубине кадра

* См.фильм "Сука-любовь"

Есть у меня знакомый Володя Минаков, человек с большим унылым носом. Мне кажется, что Гераклит с виду был точно таков. "Плачущий философ". Диоген Лаэртский сообщает: "Возненавидев людей, он удалился и жил в горах, кормясь быльем и травами. А заболев оттого водянкой, воротился в город и обратился к врачам с такой загадкой: могут ли они обернуть многодождье засухой? Но те не уразумели, и тогда он закопался в бычьем хлеву, теплотою навоза надеясь испарить дурную влагу. По словам Неанфа Кизикского (ну и имечко!) он не смог уже очиститься от навоза и, оставшись, как был, сделался добычею собак, которые в этом виде его не узнали". Особенно, конечно, врачи возмущались: "Представляешь, пришел вчера больной, - у самого водянка, а еще загадки какие-то загадывает. Ужас!"

Когда я оказываюсь в далеком незнакомом городе, то люблю бродить по улицам, вглядываться в лица прохожих, и думать: вот идет девушка с умным лицом; вот некто, похожий на Пьера Ришара, вывел на прогулку свою маленькую собачку; вот толстый старик сидит у храма и вырезает из бумаги птичек, чтобы потом дарить их детям; вот алкаш лежит на скамейке и, несмотря на то, что Европа, обделался, сердешный, - так вот людей этих я не увижу больше НИКОГДА. Не важно, что и не нужно мне их, на самом деле, видеть ( велика потеря! этих не увижу, зато увижу каких-нибудь других, еще лучше прежних), - само это слово НИКОГДА наполняет меня каким-то болезненным сладким волнением, чем-то почти мазохистским. Когда было мне совсем мало лет, был жив мой дедушка Митя, который, выйдя на пенсию, купил себе дом в деревне Воронино. Недавно я отыскал этот дом, заехав в Воронино, - такая почти что избушка на курьих ножках, но тогда казался он мне настоящим дворцом. Был еще возле дома огород, где росла яблоня. И вот вытащил я, помню, раскладушку на улицу, лег под яблоню, смотрю вверх и накатило на меня прямо-таки сатори: небо голубое, яблоня в цвету, все пронизано солнечным светом, душа ликует и аж звенит от восторга. И пронзает мысль: неужели же я все это позабуду, всю вот эту непередаваемую красоту, неужели все сгинет безвозвратно? И так я взволновался, что вот уж столько лет прошло, а не позабыл до сих пор! Помню и яблоню, и раскладушку. Но что я такое помню? Лишь бледные тени бродят в голове. Так сетчатка глаза хранит какое-то время отпечаток яркого солнечного света, если закрыть глаза, но отпечаток этот далеко не сам солнечный свет. Ничего не попишешь - всем правит молния. Мы встречаем человека, говорим с ним и вдруг ударяет молния смысла, озаряя все вокруг, и становится понятно об этом человеке все-все. Мы ничего не понимаем ни в окружающем - ни в себе самом и, плюнув на достижение понимания происходящего, идем погулять с собаками и вдруг, пытаясь обойти по периметру первую пашню Тюмени, зацепляемся взглядом за то, за другое и ударяет внезапно молния смысла, озаряя все вокруг. Вот, пока светит молния, нужно смотреть. Что-то успеешь схватить из безбрежного океана открывшегося смысла, блеснет молния и океан схлынет, останется лишь яркое пятно на сетчатке глаза, лишь бледные тени в голове. Забавна иллюзия вечно длящейся молнии. В этой связи у меня возникла как-то идея проведения поэтического марафона. В каком-нибудь странно-поэтическом месте начинает звучать русская поэзия и звучит она, не переставая, день и ночь; главный принцип, чтобы стихи не повторялись. Приходящие люди могут читать свои стихи, а могут и чужие - без разницы, лишь бы не замолкала поэтическая речь, лишь бы поддерживать день и ночь горение поэтического огня. Костерок, конечно, не молния, ну что-то как-то... Гораздо же интереснее, чем передача "За стеклом" . Можно все это беспрерывно транслировать по радио и телевидению и я уверен, что найдется достаточное количество безумцев, которые все это станут с интересом смотреть. Опять же, смысл поэтического марафона вполне благородный - пропаганда русской поэзии в широких народных массах.

В ушедшем веке общественное сознание вполне прониклось духом гераклитовой процессуальности, мол, все течет, все изменяется, в одну реку не войти дважды и т.п. Мир явился человеку как абсолютно релятивное пространство, как мир-процесс без четких ориентиров, жестких оснований и Абсолютных Ценностей. Авангард в живописи приходит к изображению беспредметного, которое есть абсолютизация принципов взаимодействия, взаимопроникновения и отсутствия жестких структур. В литературе возникает жанр потока сознания: в этом анонимном потоке неразличимы голоса автора, персонажей, случайных лиц, оказавшихся рядом; показывается существование текучего, размытого "едино-живущего". В предметах, в обыденности банальных форм пребывают, как считал К. Малевич, презираемые им человеческие чувства, которые необходимо отбросить, чтобы проникнуться движением нескончаемых энергетических потоков (движением в никуда). Гераклитовцы осуществляют вхождение в текучее, ежесекундно меняющееся бытие, открывающееся как энергетический водоворот, а не закрепленная структура; в универсальный динамизм непрекращающихся процессов, где все формы и организмы взаимоперетекают и взаимопревращаются, они разомкнуты и взаимопроницаемы. Все скользит, мир не имеет точек опоры ни в субстратной устойчивости природных тел, ни в человеческом сознании. Авангард любит неустойчивость, зыбкость, фрагменты, эскизы, записки и проч. Но при этом в душе растет смертная тоска и К. Малевич восклицает: "Откуда и куда летим, зачем и какой смысл в этом бесконечном вихревращении?" Авангард предпринимает попытку прорыва к "чистому ничто", выступающему в качестве изначального источника бытия. Однако, попытка эта сродни описанной Чжуан-цзы истории, как некие люди, пожалев Хаос, приделали ему глаза и нос, - в результате чего Хаос помер.

Все течет, но, одновременно, и не течет. Я, сохраняя свою форму, сижу у монитора, а не разлетаюсь по комнате мириадами мельчайших частиц. Все клетки моего тела сменились уже несколько раз, но, тем не менее, сорок с лишним лет назад родился именно я, а не кто-то другой. Гераклит ошибался: за непрерывным становлением и процессуальностью мы натыкаемся на чугунную субстанциальность. Никто никогда ни с кем не расстанется. Я знаю это наверняка. Я всегда буду видеть эту девушку с умным лицом, человека, похожего на Пьера Ришара, и старика, вырезающего из бумаги своих птичек. Я покрываюсь холодным потом и сердце мое бешено стучит. NEVER GOOD-BYE.

• О фильме "Сука любовь" на странице Алекса Экслера
• Официальный сайт фильма "Сука любовь"
• Определение Диогена Лаэртского в Современной энциклопедии
• Д.Лаэртский о Гераклите
"Он был высокомудрым, как никто, и всех презирал, как это явствует из его сочинения..."
• О Пьере Ришаре в Золотом списке сайта "Все каналы" -
• Биография Казимира С. Малевича (1878-1935) в "Мире культуры" на Самару.ру
•"Поэзия авангарда" на сервере государства Тонго
"На этом сайте - материалы о русском и немецком авангарде "первой волны" (1910-е - 1920-е). Вопрос о том, что включать в понятие "авангард", остаётся, как известно, спорным; здесь речь будет идти о русском футуризме (группа "Гилея"), немецком экспрессионизме и дадаизме. Главное внимание уделено авангарду литературному, и прежде всего поэтическому."
• О Чжуан-цзы на Куличках
• Чжуан-цзы на сайте афоризмов
"Того, кто крадет крючок с пояса, казнят, а тот, кто крадет царство, становится правителем".

источник: Топос