МАРТОВСКИЙ ДНЕВНИК
Владимир Богомяков (26/03/02)
Департамент информационной политики областной администрации пригласил меня на семинар-совещание под названием «Информационно-аналитическое обеспечение принятия управленческих решений органами власти». Там было много интересных и забавных выступлений. Некий политтехнолог из Москвы говорил, что, мол, мы (мы с Петром Ивановичем каким-нибудь) привели к власти одного из восточносибирских губернаторов, а теперь нас просят его «зарыть». И в самом деле, говорил политтехнолог, что это за губернатор – 8 классов образования всего, да и в тюрьме к тому же сидел. Выступление сие, кажется, совсем не в духе русской политической мысли: у нас даже самые отъявленные позитивисты и даже самые мерзостные материалисты размышляли о Справедливости, вдохновлены были идеей Правды и горели на поприще искоренения мирового Зла.
Еще выступил некий молодой социолог и смешно говорил, что у них наука и они все делают по-научному, и власть, чтобы быть научной, должна их научные рекомендации исполнять. Прямо Огюст Конт какой-то. Да какие у них, у социологов, там рекомендации! Такой-то процент опрошенных считает вот так, а такой-то – вот эдак. Вот тебе и все рекомендации. Иначе говоря, социология у нас, в основном, есть некая описательная стихия, а вовсе не аналитическая сила. И потом, – еще Жан-Жак Руссо говорил, что есть «народ в сущности» (хранитель и выразитель глубинной народной мудрости), а есть «народ в явлении» – тупая толпа, которая способна лишь кричать и гоготать, а больше не способна ни на что. А власть, зачем ей вообще иметь дело с «народом в явлении»? Однако, социология считает, что мнение каждого Петра Петровича здесь необыкновенно важно и власти знать его совершенно необходимо.
И весь этот семинар-совещание явился сплошным посрамлением Мишеля Фуко, который считал, что нынешняя власть необычно изощренная, коварная; что она есть совокупность незримых и анонимных структур, вгрызающихся в душу и тело человека, гипнотически порабощающих его Я. Что-то не похоже. Власть, напротив, предстала в образе добродушного туповатого динозавра. А может быть и не власть это предстала, а муляж? А настоящая власть другая, да и в другом месте.
Тюмень входит в четверку российских городов, где хуже всего соблюдаются правила
дорожного движения.: огромный поток машин на узеньких улицах, часто не работающие
светофоры и озверевшие пешеходы, хаотически бегущие через дорогу, где ни попадя.
Многие люди, приезжая из тихих Ишима и Ялуторовска, доезжают до окраины Тюмени
и ставят свои машины от греха на стоянку и дальше перемещаются на автобусах.
5 марта в Тюмени с большой помпой состоялась дегустация водки местного производства.
Цель дегустации – доказать, что местная водка намного лучше производимой в столице
и в других городах необъятной Родины. Жаль, что я водку не люблю!
7 марта. И снег, и дождь, и туман какой-то, и сразу же сильная оттепель. Вот
погода! Читал талантливые очень стихи Андрея
Родионова. Действительно, в один прекрасный момент было так: куда ни глянь
– пьяницы, наркоманы и инопланетяне. Да, и еще – пророки. Сейчас уже не так:
появились кто-то наподобие яппи и ухватистые хитроватые мужички.
Получил письмо от Кандинского, в котором он рассказывает следующую историю:
«Наш переводчик Серега в детские годы был ребенком повышенной степени чокнутости,
увлекался трудами Маркса, Энгельса, Ленина и Мао и готовился совершить мировую
революцию, с коей целью и организовал тайную партийную ячейку. В партийную ячейку
завербовал школьных товарищей (чего мама одного из них, которого труды Мао довели
до дурдома, до сих пор простить не может), за это Серегу любили девушки и воще
имел он шарм и влияние... Но, поскольку социалистическая демократия предполагает
перевыборы на демократической основе, Серега добровольно сложил с себя полномочия
генерального секретаря и партийного лидера и передал бразды правления в руки
того самого подвернувшегося товарища Кузнецова. Обязательным условием принадлежности
к партии было безоговорочное подчинение лидеру, его приказам и распоряженьям.
Первым декретом Кузнецова на следующий же день было письмо товарищу Сергею немедленно
отправится в Китай. Выбрав день, когда родителей не было дома, революционеры
собрали рюкзаки и отправились пешком в Китай. Дошли то ли до Мордовии, то ли
до хрен знает чего; через неделю пути остановила их крупная река с охраняемым
мостом... Товарищ Сергей был нестойким борцом и всю дорогу хотел есть, за коий
буржуазный предрассудок был порицаем товарищем Кузнецовым, стойко переносившим
голод и прочие невзгоды, – вся еда великих революционеров состояла из ящика
банок зеленого горошка... еще у них были две канистры с водой, которую они почему-то
тащили из Москвы, видимо, на всей остальной территории Советского Союза с водой
было напряженно... Шел 1979 год... начало октября, лес... Товарищ Кузнецов оказался
подвержен другому буржуазному предрассудку: когда укладывались они спать в мокром
холодном лесу, через некоторое время раздавался трясущийся шепот товарища Кузнецова:
«Товарищ Сергей, давайте переляжем, а то тут кто-то ходит»... перекладывались,
и через 10 минут этот кто-то приходил следом за ними на новое место; надо заметить,
что стойкости пламенных борцов также не способствовала гнусная погода, отсутствие
спальных мешков и прочего снаряжения...
|